А.П. Белобородое, генерал армии: «МОЯ  СУДЬБА, МОЯ ГОРДОСТЬ...»

Белобородов родился в Баклашах, под Иркутском. Там провел де­тство, юность. В 16 лет принял первое боевое крещение, воюя в парти­занском отряде с белогвардейцами. Был курсантом военного училища, командиром взвода. В 1929 году политруком участвовал в боях на КВЖД против белокитайцев.

Так уж сложился его боевой путь, что в трудный для нашей Родины час Белобородову чаще всего приходилось бывать там, где решалась ее судьба.

В самое тревожное время, накануне второго «генерального» наступ­ления фашистов на Москву, привел в Дальнего Востока свои сибирские полки комдив Белобородов. Попеременно четыре дивизии противника пытались сломить сопротивление сибиряков, но успеха так и не доби­лись.

—           Если под Волоколамском великую роль сыграла дивизия генерал-
майора Ивана Васильевича Панфилова, — вспоминал Маршал Советс­кого Союза К.К. Рокоссовский — то в ноябре не менее значительный вклад в решающие бои за Москву внесла дивизия полковника Афанасия Павлантьевича Белобородова.

Потом были сражения на Курской дуге, бои за Великие Луки и Ви­тебск, освобождение Прибалтики, штурм Кенигсберга...

• Вся моя жизнь, — говорит генерал, — связана с армией, которая стала для меня, как, впрочем, и для многих советских людей, судьбой. Я хорошо понимаю, как много мне дала армия и как я обязан. Нет, не толь­ко обязан, но и бесконечно благодарен ей! Ведь армия — моя юность, моя гордость и любовь... Моя биография - это биография целого поколения, освобожденного Великой Октябрьской социалистической революцией, воспитанного Коммунистической партией. Поколение, на плечи кото­рого легла нелегкая ноша, поколение, которое с особой силой ощутило на себе все не преимущества, которые дала трудовому народу Советская власть.
• У нас, ветеранов, часть спрашивают: какой день, какой бой, какое сражение из Великой Отечественной войны было наиболее трудным, что особенно запомнилось? — замечает Афанасий Павлантьевич. — Сра­зу ведь и не ответишь. На войне я был с первого до последнего дня. И каждый день, каждый бой, каждое сражение памятны по-своему.

В самый разгар оборонительных боев под Москвой корреспондент «Комсомольской правды» попросил меня назвать лучших воинов-ком­сомольцев. Помнится, ответил я ему так:

—           Простите меня, дорогой, но это займет слишком много времени. У
нас все комсомольцы — лучшие воины. А их несколько сот.

Вспоминая людей, с которыми встречался на дорогах войны, неволь­но проникаешься уважением к ним. Именно простые советские люди ковали победу над врагом. Это они выполняли замыслы командования, это они встали грудью на защиту родной столицы. Многие из них пали в сражениях — не довелось им увидеть светлый День Победы. Но именно под Москвой, может быть, впервые так ощутимо поняли мы, что здесь положено начало великому освободительному походу.

...Гауляйтер Восточной Пруссии Вагнер в марте сорок пятого обра­тился по радио к фашистским солдатам, находящимся на переднем крае. В своей речи он провел такую аналогию: мол, русские, опираясь на сла­бые сухопутные укрепления Севастополя, защищали этот город двести пятьдесят дней. Нельзя допустить даже в мыслях, что солдаты фюрера не продержаться столько же на мощных бастионах Кенигсберга...

Член Военного совета нашей армии генерал-майор С. Шабалов в бе­седе с бойцами поинтересовался: что мы ответим гауляйтеру?

— Обыкновенно ответим. — сказал один из них. — Мерки у нас с фа­шистами разные. Защищали мы родной Севастополь двести пятьдесят дней, а освободили за четыре.

Памятен штурм Кенигсберга. Здесь, в глубоких подземных казема­тах под Растенбургом, располагалась ставка Гитлера, прозванная самими немцами «Волчье логово».

43-я армия, которой я командовал, при штурме Кенигсберга, вхо­дила в 3-й Белорусский фронт. Его возглавлял блестящий талантливый советский полководец Маршал Советского Союза Александр Михайло­вич Василевский.

Маршал Василевский поставил перед 43-й армией задачу: вместе с другими войсками прорваться к центру Кенигсберга с северо-запада, ов­ладеть им и закрепить успех. Задача трудная, потребовала всего нашего умения, мастерства, сметки. Перед началом штурма наша артиллерия четыре дня обстреливала, а авиация бомбила крепость. Нам были из­вестны все детали обороны в городе. На точном макете командиры всех степеней отработали план штурма Кенигсберга. Все воины без малей­шего колебания двинулись вперед. Враг упорно сопротивлялся, манев­рировал живой силой и огнем, прикрывая слабые участки. Сражение не утихало ни на час. Преодолев внутренний обвод, наша армия очистила от врага северо-западную часть города. Одновременно 11-я гвардейская армия, наступившая с юга, форсировала реку Прегель. Вести артиллерийско-минометный огонь стало опасно — можно ударить по своим. И воины-герои весь последний день штурма практически стреляли лишь из автоматов, бросались в рукопашные схватки. Наконец, кольцо окру­жения сомкнулось в западной части города.

Маршал Василевский, чтобы избежать бесцельных жертв, обратил­ся к кенигсбергскому гарнизону с предложением сложить оружие, но не­мцы отказались капитулировать. И тогда с утра 9 апреля бои разгорелись с новой силой. Пять тысяч наших орудий и минометов, 1500 самолетов нанесли сокрушительный удар по крепости. Гитлеровцы вывесили бе­лые флаги, начали сдаваться в плен целыми подразделениями.

На допросе в штабе фронта комендант Кенигсберга генерал Лаш говорил: «Мы полностью потеряли управление войсками. Выходя из укреплений, чтобы связаться со штабами частей, мы не знали, куда идти, совершенно теряя ориентировку, настолько разрушенный и пы­лающий город изменил свой вид. Никак нельзя было предполагать, что такая крепость, как Кенигсберг, столь быстро падет. Русское командо­вание хорошо разработало и прекрасно осуществило эту операцию. Под Кенигсбергом мы потеряли вся 100-тысячную армию. Потеря Ке­нигсберга — это утрата крупнейшей крепости и немецкого оплота на Востоке».

Вспоминаю, как ко мне привели пленного генерала. Я сидел за сто­лом, у меня в руках была книга Суворова «Наука побеждать». Я сказал генералу: «Вот у кого мы учились воевать».

Хочу напомнить вам, молодые друзья, бессмертный ленинский за­вет советским воинам: быть начеку, быть бдительными, постоянно пом­нить, что, пока существует на земле империализм, остается угроза воен­ного нападения на нашу страну.

Помнить об этом сегодня особенно важно. Необходимо подчеркнуть такую мысль: есть одно, никогда не стареющее оружие солдата — это ре­волюционные и боевые традиции. Будьте верны им, друзья, своими де­лами умножайте их!

Записал А. Данилов